Аку неспешно прошел вдоль гряды песчаных холмов, пряча глаза от настойчивого и горячего солнца. Всю ночь он не мог уснуть, слыша настойчивое бормотание в своих мыслях, которое то становилось тише, то громче. С первыми лучами солнца бормотание стало похоже на голоса тысячей людей, собравшихся летним днем на ярмарочной площади и, когда не в силах больше его терпеть, он покинул свой дом и отправился в пустыню, где вот уже почти день бродит под палящим солнцем, силясь отыскать нечто, о чем он не имеет ни малейшего понятия. Мужчина устало присел на один из горячих валунов, чтоб отпить немного воды из меха. Из-за кучи камней шагах в двадцати раздался сдавленный стон, перемежающийся бормотанием и тихими рыданиями. За камнями лежал почти нагой человек - мужчина лет тридцати, грязный, с отросшей бородой и волосами. Его глаза закатились, а губы продолжали шептать нечто неразборчивое. Аку присел на корточки и раскрыв мех, влил несколько капель воды страдающему на потресканые пересохшие губы. Глаза мужчины приоткрылись и в них читалась благодарность и неподдельная любовь. "Сумасшедший, точно падучий" - подумалось Аку, но мех он не убрал. После нескольких больших глотков, бородач произнес какой-то звук и вопросительно посмотрел на Аку.
- Друг мой, я не понимаю тебя, но ты можешь допить воду из меха и с собой у меня есть сыр и две лепешки, я вижу ты сильно истощился.
Аку разломил одну лепешку, поделил сыр пополам и протянул все голодному. Тот задумчиво, но жадно начал жевать пищу, иногда прикладываясь к меху с водой.
- Да, я брожу тут уже целую вечность, днем изнемогающий зной, а ночью сильный холод, нечего есть и пить.
- Но зачем ты тогда здесь? - Удивился Аку - Я могу проводить тебя до города, где сегодня ты можешь переночевать у меня, а завтра мы поищем тебе жилье!
- Я не пойду к тебе домой, друг, я Царь Царей, мое имя Инри и в моих силах сделать все, что захочется. Я останусь здесь, буду терзаться голодом, холодом, жарой и жаждой, одиночеством и сожалением.
- Ты странный человек, Инри, и правда ты все можешь? Почему ты не сделаешь тогда, чтоб камни на которых ты лежишь, не стали белейшими хлебами, вкусив которые ты забудешь о голоде надолго?
- Ты искушаешь меня, добрый человек, я не стану этого делать, ибо тогда плоть окажется сильней меня - пробормотал Инри и закатил глаза.
- Но если ты можешь все? Почему тебе не сделаться владыкой всего, что есть на земле, небе и воде? почему ты не протянешь руку и не возьмешь все, что сможешь и захочешь взять? Ты же Царь Царей?
Глаза Инри запали, изо рта вырвалось несколько глубоких хрипов, из его рук выпал недоеденный кусок лепешки:
- Не искушай меня человек, я Царь не этих мест и все, что здесь есть - несущественно.
Аку задумчиво почесал щеку. Этот человек одержим, явно, но он так убедительно говорит. Но у него жар, болезнь, он истощен от голода и жажды.
- Странный ты человек, Инри. Тебя не заботит ничто земное, но вместе с тем, ты пьешь мою воду и ешь мой хлеб. Ты не боишься умереть, пока ты бродишь здесь, среди горячих песков и раскаленных камней?
- Я не могу умереть до срока, друг, я Кудесник, и Ангелы берегут меня от всякого зла и ущерба! И тебя прислали тоже Ангелы или ты сам Ангел!
- Я не Ангел - расхохотался Аку - Но если ты кудесник, покажи всем остальным свои возможности, чтоб они уверовали в тебя и видели твои чудеса. Чтоб они знали о тебе! Спрыгни с самой высокой башни города и у самой земли тебя поймают Ангелы и ты останешься невредим. Люди увидят сие чудо и уверуют в твою силу!
Инри вдруг неожиданной открыл глаза и пристально посмотрел на Аку:
- Теперь я вижу, что ты не Ангел, изыди от меня Диавол, не искушай Господа Бога твоего - прохрипел Инри и уткнулся головой в серый песок.
- Странный человек, ох какой странный - пробормотал Аку, дивясь и все качая головой.
Аку сидел рядом с притихшим Царем, дыхание того становилось все ровнее и мирнее, бормотание голосов в голове Аку ушло, на него напало спокойствие и умеренность. Солнце завершало прошедший день и становилось прохладнее. Он наклонился и пощупал лоб Инри. Тот что-то пробормотал умиротворенно. Болезнь прошла. Аку последний раз покачал головой, снял с себя верхнюю одежду и накрыл ею спящего, поднялся и зашагал прочь.
Тени на серой пыльной земле становились все темней и больше, среди них были и ангелы и демоны и цари. Только одна из них, под идущим человеком мерно поднималась и опускалась, становясь все светлей и ярче, пока, наконец, не поглотила саму себя.